На любой из ступеней экологической иерархии мы можем попробовать сделать разные вещи. Во-первых, мы можем попытаться что-то объяснить или попять. Такая попытка — это поиск истины в духе чисто научных традиций. Но чтобы понять, необходимо сначала описать. Описание тоже расширяет наши познания о живой природе. Ясно, что, прежде чем что-либо по-лять, мы должны обзавестись описанием того, что хотим понять. Не столь очевидно, но столь же верно и то, что ценнейшие из описаний — те, которые выполнены с прицелом на вполне определенную проблему, на «потребность в понимании». На самом деле все описания отрывочны, и, имея дело с «непредвзятым» описанием ради описания, нередко впоследствии обнаруживаешь, что оно охватило совсем не то, что было нужно.[ ...]
Нередко экологи стараются также предсказать, что при определенных обстоятельствах произойдет с теми или иными организмами, популяциями или сообществами. На основе таких предсказаний мы пытаемся управлять теми или иными экологическими ситуациями и извлекать из них пользу. Так, например, предсказав сроки будущего нашествия саранчи, мы можем принять надлежащие меры и тем самым уменьшить ожидаемый ущерб. Предвидя наступление условий, благоприятных для посевов и неблагоприятных для вредителей, мы стремимся сберечь урожай. Намечая подходящий охранительный режим, мы стараемся не допустить исчезновения редких видов. В какой-то мере предсказание и управление возможны и без объяснения или понимания; но достоверные и точные предсказания, а также предсказания того, что случится в обстоятельствах необычных, возможны лишь тогда, когда мы в состоянии еще и объяснить происходящее.[ ...]
Важно уяснить, что в биологии сосуществуют два различных класса объяснений: непосредственные (выяснение механизмов) и «конечные» (поиски причин возникновения таких механизмов). Например, наблюдаемые распространение и численность птиц данного вида можно «объяснить» на основе данных о физических условиях, которые могут переносить эти птицы, о потребляемом ими корме, об их паразитах и хищниках. Это — непосредственное объяснение. Правомерен, впрочем, и следующий вопрос: а как птицы этого вида приобрели те самые черты, которые сейчас, судя по всему, навязывают им образ жизни? На него придется отвечать объяснением, привлекающим эволюционные понятия. «Конечное» объяснение современного распространения и современной численности наших птиц кроется в экологическом опыте их предков.[ ...]
Мы решили начать эту книгу с глав, посвященных организмам, затем рассмотреть способы взаимодействия организмов между собой и, наконец, обсудить свойства формируемых ими сообществ. Вполне логично было бы изложить предмет в обратном порядке, начиная с обсуждения сложноорганизованных сообществ в природных и искусственных местообитаниях, переходя к все более детальному их анализу и завершая главами, описывающими свойства отдельных особей. Наша задача несколько напоминает сочинение книги о часовых механизмах. Можно было бы начать с обзора и классификации различных типов часов, а закончить разделами о пружинах, зубчатых колесах, батарейках и кристаллах, приводящих их механизмы в движение. Мы же решили начать с особей, поскольку именно особи подвергаются воздействиям эволюционных сил (они живут или умирают, оставляют или не оставляют потомков), и природа сообществ в конечном итоге должна быть истолкована (а не просто описана) исходя из свойств их составных частей — отдельных популяций, состоящих из отдельных особей.[ ...]
Сначала мы рассмотрим формы соответствия, которое наблюдается между организмами и средой, в которой они обитают. Начинать с утверждения, что каждый организм в некотором роде идеально приспособлен к существованию там, где он существует, было бы поверхностно и не слишком оригинально. Возможно, в результате всестороннего исследования мы и придем к такому заключению, но логической посылкой это положение служить не может. Тем не менее мы подчеркиваем, что организмы таковы, каковы они есть, и обитают там, где они обитают, по причине своей эволюционной истории (гл. 1). Затем мы разберем формы пространственной и временной изменчивости условий среды и характер различий между организмами в условиях, которые они способны перенести или которые они предпочитают (гл, 2). И наконец, мы перейдем к рассмотрению ресурсов, потребляемых различными организмами, и природы взаимодействия организмов с этими ресурсами (гл, 3).[ ...]
Экологу сообщество интересно в значительной степени тем, каков его видовой состав, к каким группам принадлежат обнаруженные виды, каковы численности и (или) биомассы соответствующих популяций. Численность определяется соотношением между рождаемостью и смертностью, а также между вселением (иммиграцией) и выселением (эмиграцией). Как мы со временем увидим, закономерности рождаемости и смертности накладывают на образ жизни популяций глубочайший отпечаток. Некоторые из множества таких закономерностей обсуждаются в гл. 4.[ ...]
Каждому виду растения или животного присуща известная способность к расселению. Ею определяются скорости, с которыми особи покидают местообитания, ставшие или становящиеся неблагоприятными, и обнаруживают другие, ставшие пригодными для освоения. Расселению организмов посвящена гл. 5.[ ...]
Вернуться к оглавлению