Наиболее солидна традиция обсуждения этических проблем медицины в католичестве; в особенности активно оно ведется в последние 50 лет. Характерным отличием позиции католической церкви является наличие официальных документов по вопросам медицинской этики. Важнейшим из таких документов, рассматривающих медицинские вмешательства в репродукцию человека, является Энциклика римского папы Павла VI “Humanae vitae” (1970 г.).[ ...]
В ней, в частности, говорится: “Серьезнейший долг передачи человеческой жизни, делающий супругов свободными и ответственными соработниками Творца, всегда был для них источником великих радостей, порой сопровождающихся, однако, немалыми трудностями и скорбями”. В Энциклике отмечается, что в современном обществе ввиду быстрого роста народонаселения и успехов науки перед государственными властями встает большое искушение - противопоставить этой опасности радикальные меры контроля за рождаемостью, включая аборт.[ ...]
Отсюда следует полный запрет не только искусственного аборта, но и почти всех средств и способов контрацепции: “Мы должны еще раз заявить, что следует абсолютно исключить в качестве дозволенного средства регулирования рождаемости прямое пресечение уже начавшегося процесса рождения, и в особенности прямой аборт - пусть даже по здравоохранительным мотивам. Точно также надлежит исключить, - как неоднократно заявляло Учительство Церкви, - прямую стерилизацию, постоянную или временную, как мужчины, так и женщины. Равным образом исключается также всякое действие, которое -будь то в предвидении брачного акта, в течение его или в развитии его естественных последствий - ставит своей целью или средством к цели воспрепятствовать деторождению”.[ ...]
В созданной в 1994 г. по инициативе Папского совета по апостольству “Хартии работников здравоохранения”-говорится: “Однако правда и то, что в определенных случаях отвержением абортов наносится вред также и важным благам, которые вполне естественно защитить. Это случаи, связанные со здоровьем матери, с бременем еще одного ребенка, с тяжелыми фетальными злокачественными образованиями, с беременностью, происшедшей вследствие сексуального насилия”. Вместе с тем в этом документе подтверждается позиция, изложенная в Энциклике: ни одна из перечисленных причин “не может объективно предоставить право распоряжаться жизнью других, пусть даже и в начальной стадии”. “Хартия” оправдывает искусственный аборт лишь как побочное следствие строго показанного беременной женщине медицинского вмешательства: “Когда аборт происходит как предвиденное, но не поставленное в качестве цели и нежелаемое, но просто как допускаемое следствие неизбежного терапевтического акта ради здоровья матери, это является нравственно законным”.[ ...]
В православном богословии, когда речь идет о нравственных вопросах, на первое место чаще всего выдвигается самая жизнь Основателя христианства, как воплотившая в себе идеал совершеннейшего пути ко спасению. В этом плане Благовещение Архангела Гавриила Марии “Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами” представляет собой символическую форму христианского понимания начала человеческой жизни. Приведенный принцип ставит под сомнение утверждение, что плод есть всего лишь часть материнской ткани. “Это не ее тело; это тело и жизнь другого человеческого существа, вверенного ее материнским заботам для кормления”.[ ...]
В библейской лексике “в муках рожающая материнская утроба” представляет собой синоним “всяческой милости и жалости”. Известный специалист в области культурологии С.С. Аверинцев полагает, что символика “теплой” и “чревной” материнской любви особенно характерна для греко-славянской православной культуры, и эта символика трансформируется в “образ девственного материнства Богородицы”.[ ...]
Первой заповедью православной нравственности является заповедь любви. Аборт есть нарушение заповеди любви, причем в самой ее человечески-глубинной сути - через убийство матерью своего ребенка. Такой подход несет в себе бескомпромиссное осуждение плодоизгнания, приравнивая находящийся во чреве матери зародыш к живому человеческому существу, убийство которого является и нарушением ветхозаветной заповеди “Не убий!”, и новозаветной заповеди любви.[ ...]
Церковь Адвентистов Седьмого Дня (одно из направлений протестантизма) опубликовала в 1990 г. “Заявление-Консенсус” по аборту Комитета “Христианский взгляд на Человеческую Жизнь”. Здесь изложен компромиссный подход к проблеме аборта, отражающий, с одной стороны, ответственность христиан за защиту человеческой жизни на дородовой стадии, а с другой - необходимость обеспечения личной свободы женщин. Да, человеческая жизнь на предродовой стадии - величайший дар Божий. Однако решения, касающиеся жизни, должны приниматься в контексте падшего мира: “Аборт - это одна из трагических дилемм нашей греховности... Мы не можем мириться с абортами, совершаемыми ради удобства или контроля за рождаемостью. Однако мы признаем, что существуют чрезвычайные обстоятельства, при которых аборт может рассматриваться в качестве альтернативы. Среди таких обстоятельств могут быть: серьезная угроза жизни беременной женщины или ее физическому или умственному здоровью, серьезные врожденные дефекты, диагностированные у плода в утробе матери, а также беременность в результате изнасилования или инцеста”. Окончательное решение об аборте принимает сама женщина. Причем, как говорится в “Заявлении-Консенсусе”: “Отношение осуждения неприемлемо для тех, кто принял Евангелие”.[ ...]
Согласно буддизму, убить - значит совершить самый страшный отрицательный поступок. Этика буддизма начинается с заповеди: “Не отнимай ничьей жизни, будь то человек или животное”. Решение проблемы природы и статуса эмбриона в буддизме таково: “зародыш священен и несет весь потенциал человеческого существа”. Поэтому аборт “соответствует уничтожению жизни независимо от стадии”.[ ...]
Как считают авторитеты иудаизма, аборт (и вообще - нежелание иметь детей) противоречит истории и мессианскому предназначению еврейского народа. В то же время, если беременность угрожает физическому здоровью матери, это обстоятельство должно быть принято во внимание.[ ...]
Вернуться к оглавлению