Наблюдаемое сейчас стремление стран, как показал международный экологический конгресс в Рио-де-Жанейро (1992 г.), к сотрудничеству приводит к дифференциации их ролей в мировом сообществе. И поскольку экосферный продукт нужен каждой стране, необходимо подумать и о дифференциации ролей стран в интересах экосферы.[ ...]
Сегодня с ухудшением экологической ситуации в России как никогда экологические проблемы во многом обусловлены неопределенностью ее геополитического положения, роли на планете. Сейчас, как никогда прежде, нам нужны критический анализ пройденного пути и ясная цель дальнейшего развития общества.[ ...]
Мы стоим на историческом перекрестке: назад пути нет, но и выбор нового еще предстоит сделать. В связи с этим необходимо в самые сжатые сроки определиться с перспективными российскими интересами: национальными, государственными и геополитическими.[ ...]
России пора определиться со своей геополитической ролью на планете. Эта роль должна находиться в рамках общей тенденции развития России и, в частности, учитывать полезные наработки советского периода развития страны, и в том числе научные наработки в области природопользования.[ ...]
Известный американский историк, профессор Аризонского университета Дуглас Вайнер так оценил научный экологический потенциал России: «Для многих будет удивительно, что еще в 20-х годах и начале 30-х Советский Союз был на переднем плане развития теории и практики охраны природы. Русские первыми предложили выделять специально охраняемые территории для изучения экологических сообществ и советское правительство было первым, кто воплотил эту идею. Более того, русские были первыми, кто понял, что планирование регионального землепользования и восстановление разрушенных ландшафтов должны строиться на основе экологических исследований. В настоящее время этими идеями и концепциями руководствуются, разрабатывая политику в области охраняемых территорий не только в Советском Союзе, но и во многих других странах. Эти же идеи получили международное признание в программе биосферных заповедников ЮНЕП».[ ...]
Бурное развитие экологии в России было прервано с началом перестроечного периода. Однако отдельные инициативные группы экологов эту работу продолжают и в 90-х годах. Редко, но появляются в печати результаты отдельных выполненных экологических исследований, которые позволяют обратить внимание на приближение экологического кризиса в России.[ ...]
Сегодня, на исходе XX в., становится очевидным, что современный глобальный экологический кризис — следствие ин-дустриально-технологического развития — перешагнет границу XXI в. Чуда не произойдет, пока мы так безжалостно и бездушно будем эксплуатировать и природу и самих себя. О каком возрождении окружающей среды может идти речь в крайне экологически загрязненной России, если на природоохранные мероприятия выделяется на год менее 1% валового национального продукта (ВНП)? Предполагать, что антропогенное воздействие человека на окружающую среду в ближайшие 30—40 лет ослабнет, не приходится, так как затянувшийся экологический кризис, снижение жизненного уровня, падение производства, рост преступности и безработицы, политические проблемы и многое другое на долгие годы отодвинули охрану окружающей среды в списке приоритетов общественного мнения на одно из последних мест.[ ...]
Анализ состояния окружающей среды как в целом в мире, так и в России показывает, что основные тенденции экологической дестабилизации продолжаются и нарастают. Национальные и международные программы, экологические национальные законы и международные конвенции, внедрение более эффективных ресурсо- и энергосберегающих технологий, многомиллиардные вложения в очистные сооружения и многие другие попытки не могут изменить этих тенденций или заметно снизить темпы их нарастания. Значит, идет неуклонное развитие глобального экологического кризиса, идет неуклонная угроза существованию человека на Земле.[ ...]
Усилия науки при ее разобщенности, направленные на решение конкретных и труднейших экологических проблем, оставляют в стороне некоторые общие вопросы, без анализа и координации которых исчезает цельность представления о происходящем экологическом кризисе на планете и создается иллюзия, что для решения проблем глобальной, планетарной экологии можно ограничиться мерами локального характера (выделением дополнительных капитальных вложений на природоохранные мероприятия, введением за вредные выбросы в окружающую среду платежей, «куцых» платежей за пользование сырьевыми ресурсами и т. д.).[ ...]
В этом аспекте большой научный интерес представляет разработанная группой ученых во главе с Денисом Медоузом конкретная модель, связывающая народонаселение, производство пищи, промышленное производство, создание минеральных ресурсов, уровень загрязненности среды обитания и ее вредности для всего живого. В основу была положена статистика всех этих показателей с 1990 г. Как будто бы был выведен закон экспоненциального роста, по которому прирост населения и производства на душу населения вызывает устойчивое наращивание других показателей, в том числе таких, как затраты ресурсов, степень загрязнения окружающей среды, ущерб, наносимый природе. Ученым удалось получить уравнения прямых й обратных связей и создать модель, просчитываемую на компьютере. Они исследовали модель, задавая разные «сценарии»: что будет, если ничего не менять, если остановить рост населения либо ограничить потребление, либо сделать и то, и другое вместе.[ ...]
Вернуться к оглавлению