В XIX в., как и в предыдущие века, вопрос о почве занимал умы ученых. Кроме специалистов-профессионалов, почву изучали такие крупные естествоиспытатели, как Дэви и Берцелиус, Буссенго и Либих, Дарвин и Рихтгофен, Севергин п Линовский. Это определялось и величайшей важностью почвы для человечества и загадочностью ее природы — тончайшая пленка, «благородная ржавчина», по Фаллу, решала своими казалось бы малыми средствами задачу пропитания всего населения планеты. Интересовались почвой экономисты и социологи. Достаточно вспомнить физиократов, Адама Смита, Радищева.[ ...]
Для понимания общей картины почвообразования интересны мысли Энгельса, высказанные в книге «Анти-Дюринг» (1878), о связи истории земной коры с процессом образования почвы. Энгельс писал, что «вся геология представляет собой ряд отрицаний, подвергшихся в свою очередь отрицанию, ряд последовательных разрушений старых и отложений новых горных формаций... Так в течение миллионов столетий образуются все новые и новые слои,— они по большей части вновь и вновь разрушаются и снова служат материалом для образования новых слоев. Но результат этого процесса весьма положителен: это — образование почвы, состоящей из разнообразнейших химических элементов и находящейся в состоянии механической измельчеииости, которое делает возможной в высшей степени массовую и разнообразнейшую растительность»30. Здесь можно предположить влияние идей Дэви, может быть Зенфта, но такой широкой планетарной постановки вопроса о связи образования почвы с историей земной коры у них нет.[ ...]
Маркс был знаком с различиями почв в пространстве, с тем, что есть лучшие почвы — своего рода эталоны плодородия — н худшие. Долго живя в Англии, он знал о большом размахе работ по осушению болот, известкованию почв, применению костяной муки. Говоря о мелиоративных работах, он отмечал, что они «почти все сводятся к тому, чтобы определенному участку земли, почве в определенном ограниченном месте придать такие свойства, которыми другая почва... обладает от природы» 32. Как тут не вспомнить мечту Радищева о «претворении всякой земли в чернозем». К вопросу о природных различиях между почвами Маркс подходил и с другой точки зрения, связанной с рациональным размещением и специализацией сельского хозяйства: «Не абсолютное плодородие почвы, а ее дифференциро-ванность, разнообразие ее естественных продуктов составляют естественную основу общественного разделения труда; благодаря ‘смене тех естественных условий, в которых приходится жить человеку, происходит умножение его собственных потребностей, способностей, средств и способов труда» 33.[ ...]
К. Маркс и Ф. Энгельс были озабочены сохранением и увеличением плодородия почвы. Это важно тем более, что развитие гигантских городов, центров индустрии, «препятствует обмену веществ между человеком и землей, т. е. возвращению почве ее составных частей, использованных человеком в форме средств питания и одежды, т. е. нарушает вечное естественное условие постоянного плодородия почвы» 3 Установив несостоятельность так называемого закона убывающего плодородия почвы, Маркс убедительно показал обратное: «Урожайность земли может быть бесконечно повышена приложением капитала, труда и науки» зя. Эта мысль была выражена Марксом еще более афористически, когда он заметил, что почва «постоянно улучшается, если правильно обращаться с ней» зв.[ ...]
Эти блестящие мысли К. Маркса и Ф. Энгельса не только подводили итоги достижений естествознания, в том числе и знаний о почве, но и определяли пути дальнейшего развития, опровергли «закон убывающего плодородия почвы» и связанное с ним мальтузианство; за симпатии к нему критиковался Либих, который не понимал, что его открытие решительно бьет по этому реакционному течению в социологии. Заметим, что Н. Г. Чернышевский и Д. И. Менделеев выступали против концепции Мальтуса п его сторонников.[ ...]
Рассматривая землю (почву) как великое благо и общенародное достояние, К- Маркс полагал, что «частная собственность отдельных индивидуумов на землю будет представляться в такой же мере нелепой, как частная собственность одного человека на другого человека. Даже целое общество, нация и даже все одновременно существующие общества, взятые вместе, не есть собственники земли. Они лишь ее владельцы, пользующиеся ею, и, как boni patres familias [добрые отцы семейства], они должны оставить ее улучшенной последующим поколениям» 38.[ ...]
Вернуться к оглавлению