Крупнопанельное домостроение в России составляет около 60% объема строительства, оно стало массовым и в настоящее время является определяющим фактором в создании облика наших городов. Сам по себе этот факт воспринимается как положительное событие, потому что благодаря такому подходу удается улучшить жилищную проблему. Но повсеместное применение этого способа возведения зданий существенно меняет облик наших городов, и проблема визуальной среды становится все более острой. В городской среде возникает много гомогенных видимых полей, которые, в частности, создают торцы зданий (рис. 22). При взгляде на такую голую стену глазу совершенно не за что «зацепиться» после очередной саккады.[ ...]
Голые торцы зданий находятся в большой зависимости от освещенности, погоды и времени года. В вечернее время дня такая стена создает темное гомогенное поле, угнетающего вида. А в солнечный день - это яркая белая плоскость, на которую смотреть практически невозможно (рис. 24). Иногда на такой стене имеет много бликов при отражении лучей солнца от соседних домов. В отдельных случаях у горожанина в поле зрения оказывается одновременно несколько голых торцов, что увеличивает площадь гомогенных полей, соответственно возрастает и негативное их действие на человека (рис. 25).[ ...]
В Москве год от года растет этажность домов. Нередко 20 -этажный дом вторгается бесцеремонным образом в новую ткань города (приложение 1, рис. 5). Этот дом находится вблизи метро. Следовательно, ежедневно на него бросают взгляд сотни тысяч москвичей. Возникает вопрос: «Как долго задерживается их взгляд на стене дома обращенной к входу в метро?» Мы можем со всей определенностью утверждать, что взгляд человека не задерживается на голой стене ни одну секунду. Глаза тут же совершают саккаду вправо или влево, только бы не смотреть на гомогенное поле. Задержаться может только провинциал, первый раз увидевший такой высокий дом и удивившийся его высоте и прямоте линий. Такой взгляд адресован не к красоте дома, а к инженерной мысли человека: «Как же его построили?» Не исключено, что и архитектор рассчитывал на подобный восторг, и у него не было установки на формирование благоприятной визуальный среды города.[ ...]
И раньше в процессе проектирования конкретного здания, по-видимому, появлялись голые стены, но архитектор умел насытить их деталями (рис. 28). Впрочем, в старые времена градостроительный совет и не пропустил бы проект, содержащий голые стены. Теперь они стали нормой градостроительной практики и появляются не только при возведении панельного дома (рис. 25), но и при использовании кирпичной кладки, где сам строительный материал позволяет архитектору проявить себя в полной мере (рис. 22).[ ...]
Голодают взор и слух.[ ...]
Перефразируя слова поэта с позиций физиолога, можно было бы сказать, что голодает, прежде всего, автоматия саккад, для проявления которой детали в поле зрения так же необходимы, как воздух для автоматии дыхания. Стихи Вяземского посвящены степи, которая не столь голая, как фасад современного здания. Тем не менее, поэту удалось точно выразить свои ощущения, вызываемые слабонасыщенной визуальной средой.[ ...]
И глядеть все хочешь вновь...[ ...]
Прекрасные слова нашел поэт, увидев Венецию, - «цепенеет глаз». Это, по нашему мнению, не что иное, как «цепляться глазом» за что-то и успокаиваться. Как мы уже говорили, глазу крайне необходимо зафиксировать на какое-то время взор и минимизировать амплитуду саккад. Поэту удалось раскрыть суть физиологического и психологического явления. Каждая его строчка проникнута глубоким смыслом: «Ты душой уединишься!». Это крайне необходимо горожанину, вынужденному длительное время пребывать в каменных джунглях. Голые стены многоэтажных домов не могут создать условия для такого уединения.[ ...]
Для меня как физиолога, занимающегося проблемой зрительного восприятия, крайне дорога строчка «Весь ты зренье и любовь». Как великолепно сказано! Это именно то, что и должно сопровождать человека всю жизнь в местах его обитания. У архитекторов эти строки должны быть эпиграфом к каждому их листу ватмана. В этих строчках каждый может почувствовать, как близки между собой физиологическая необходимость и эстетическое наслаждение. В данном случае каждая саккада несет в душу квант красоты.[ ...]
Еще хуже обстоят дела с производственными зданиями, которых в больших городах довольно много. На фотографии приведен один из корпусов завода (рис. 31). В функциональном отношении здание, видимо, полностью отвечает технологическому процессу, но наружная его стена представляет собой гомогенное поле размером около 3000 м2. Такое впечатление, что архитектор дал клятву: «Никаких излишеств!» - и точно ее выполнил. На такое гигантское поле смотреть практически невозможно - нет никаких деталей, кроме большого прямоугольного козырька у входа.[ ...]
Рисунки к данной главе:
Вернуться к оглавлению
