Впервые в нашей стране этим вопросом заинтересовался крупный русский агрохимик А. Н. Энгельгардт, принимавший активное участие в обследовании отечественных месторождений фосфоритов в ряде губерний цент-ральной полосы России. Большая часть их оказалась низкопроцентной, не представлявшей интереса для переработки на суперфосфат. Тогда и возникла мысль об использовании непосредственно на удобрение размолотых фосфоритов. Испытания курского и подольского фосфоритов не дали положительных результатов.[ ...]
Но в восьмидесятых годах прошлого столетия Энгельгардт констатировал положительное действие местных фосфоритов в Смоленской губернии, на бедных «пустошных» землях. Он вносил их под разные культуры, но лучше отзывалась на них озимая рожь с подсеянным под нее клевером. Фосфоритная мука давала здесь больший эффект и когда ее вносили в компосты. Сейчас объяснить это нетрудно. Пустоши, заброшенные из-за низкого плодородия и повышенной кислотности, оказывались подходящими для фосфоритования потому, что они разлагали фосфорит. Посеянная в пару рожь была относительно обеспечена азотом за счет хотя и слабой, но все-таки идущей нитрификации и лучше реагировала на фосфор. А клевер, обеспеченный калием и как ни слабо на таких почвах, но все же фиксировавший азот, отзывался и на фосфаты, появившиеся в усвояемом состоянии после разложения фосфорита.[ ...]
Под влиянием этих исследований фосфориты начали широко испытывать. Однако дальнейшие опыты давали противоречивые результаты, так как их ставили вслепую, без определенного теоретического подхода, что, впрочем, было неизбежно, если принять во внимание слабое развитие в те времена учения о поглотительной способности почвы и особенно о ее кислотности. Сказывалось и недостаточное понимание физиологических процессов корневого питания.[ ...]
Больше всего неудач наблюдалось в черноземной зоне. В этой связи появилась даже гипотеза, будто положительному действию фосфорита мешает недостаток влаги в черноземных районах.[ ...]
Новый этап исследований открыт работами Д. Н. Прянишникова с 1896 г. Он расчленил проблему, поставив целью выяснить в отдельности роль растения, почвы и природы фосфоритов для проявления их положи тельного действия.[ ...]
Уже первые эксперименты в песчаных культурах с различными растениями позволили установить, что злаки или неспособны питаться фосфорной кислотой фосфоритов, или же проявляют эту способность лишь в очень слабой степени. Но горчица и люпин усваивали фосфор фосфоритной муки вполне удовлетворительно.[ ...]
В дальнейшем этот список пополнился гречихой, горохом и коноплей (хотя к двум последним культурам это относится в меньшей степени). В зарубежной литературе к этой группе причисляют еще и донник, а у нас — вспарцет.[ ...]
Серией опытов с различными почвами Д. Н. Прянишников показал, что в дерново-подзолистых и кислых торфянистых почвах фосфор фосфорита становится доступным и злаковым растениям. В нейтральных черноземах втого не происходит. Климат оказался не при чем: и при хорошем увлажнении в вегетационных сосудах нейтральные почвы не переводили фосфора фосфорита в усвояемое состояние.[ ...]
Развивая эти работы К. К. Гедройца, другие ученые выявили, что потенциальная кислотность неоднородна по своей природе; она подразделена была на две формы: более активную—обменную и менее подвижную — гидролитическую. Но для прогноза возможности применения фосфорита достаточно знать их суммарное значение, выражаемое в мг-экв. на 100 г Нмг-энвна ЮОг почвы.[ ...]
Б. А. Голубев доказал, что почва начинает разлагать фосфорит при потенциальной кислотности не менее 2,5 мг-экв. на 100 г почвы. Чем эта величина выше, тем сильнее действие фосфоритной муки, если содержание подвижных фосфатов в почве недостаточно для питания культур.[ ...]
Вернуться к оглавлению