Идейные поиски, связанные с преодолением глобального экологического кризиса и переходом человечества к новой модели цивилизации, разнообразны, интересны и поучительны.[ ...]
После Стокгольмской конференции появилось большое количество работ, с энтузиазмом развивающих идеи экоразвития. Концепция экоразвития продержалась недолго и плавно трансформировалась в концепцию устойчивого развития.[ ...]
Чувствуется, что концепцию устойчивого развития разрабатывали вполне благополучные интеллектуалы. Отсюда — преувеличение «способности биосферы справляться с последствиями человеческой деятельности», лицемерные сентенции о нищете, надежда на то, что толстосумы (страны, корпорации, люди) согласятся основательно раскошелиться, пустые слова о политической воле. Авторы концепции не могут не понимать истинного положения вещей и поэтому исходят из доводов «от противного» (похоже, что деваться некуда, но надо же надеяться на какой-нибудь свет в конце туннеля!). В конечном счете все это выглядит как пропагандистская и совершенно беспомощная попытка обойти закон «на всех не хватит».[ ...]
В концепции нет ни слова о необходимости остановить экономический рост и сократить масштабы материального производства. Наоборот, «устойчивое развитие» воспринимается большинством именно как устойчивый экономический рост. Лозунги устойчивого развития охотно подхватили политические круги России, видимо, вспоминая привычный «неуклонный рост материального и духовного благосостояния всего советского народа». В «Концепции перехода Российской Федерации к устойчивому развитию», утвержденной Указом Президента РФ от 1 апреля 1996 г., отмечено: «Идеи устойчивого развития оказываются чрезвычайно созвучными духу и менталитету России».[ ...]
Мы, вид Homo sapiens (точнее — quasisapiens), не желаем подчиняться закону устойчивости экосистем, исключающей экспоненциальный рост численности и потребления. Но нет и оснований для надежды, что это может пройти для нас безнаказанно. Следует помнйть также, что с экологической точки зрения «устойчивое развитие» — бессмыслица: для экосистем устойчивость и развитие (в нашем «экономическом» понимании) альтернативны.[ ...]
Этим в сущности исчерпывается все содержание идей В.И. Вернадского о ноосфере. Сколько-нибудь развернутого и последовательного научного описания процесса ноосферогенеза и самой ноосферы с какими-то ее отчетливыми характеристиками, т.е. того, что по праву можно было бы назвать учением о ноосфере, не существует. Но этого и нельзя требовать от представлений о далеком будущем. С футурологической точки зрения, например, учение о коммунизме разработано куда более подробно, чем идея ноосферы. Это сопоставление не случайно: обе идеи имеют точки соприкосновения.[ ...]
Неполнота концепции наряду с внутренней привлекательностью идеи ноосферы вызвала множество спекуляций и произвольных трактовок. Так, ноосферой называют часть биосферы или вообще некоего пространства, которое находится под влиянием человека и преобразуется им. Л.Н. Гумилев (1990) трактует ноосферу как «сферу разума, продуктом которой является техника в самом широком смысле, включающем науку, искусство и литературу как кристаллизацию деятельности разума». С этой точки зрения была ноосфера кроманьонцев, ноосфера шумеров, ноосфера эллинов и т.д.[ ...]
Движение человечества к устойчивому развитию в конечном счете приведет к формированию предсказанной В.И. Вернадским сферы разума (ноосферы), когда мерилом национального и индивидуального богатства станут духовные ценности и знания Человека, живущего в гармонии с окружающей средой.[ ...]
Вопрос о принципиальной возможности ноосферы связан с двумя обстоятельствами. Во-первых, это та исходная точка, то состояние взаимодействий человека и биоты экосферы, с которой может быть начато движение к будущей гармонии. В настоящее время никаких намеков на гармоничность взаимодействий нет. Человеческая деятельность на протяжении всей истории и особенно сильно в XX в. была по отношению в экосфере целиком деструктивна. Человечество не приближается к ноосфере, а с большой скоростью движется в противоположном направлении. За последние полвека это отдаление стало настолько большим, что если бы В.И. Вернадский (1863—1945) мог увидеть это, он, вероятно, усомнился бы в осуществимости ноосферы.[ ...]
Во-вторых, большие сомнения вызывает принципиальная возможность контроля над биосферой со стороны человека. Наряду с колоссальным деструктивным вмешательством в обмен веществ и энергии в экосфере человек на самом деле контролирует лишь ничтожную часть из миллионов видов живых существ. Для того чтобы контролировать все виды и все взаимодействия между организмами, необходимо, чтобы информационные возможности человека были сопоставимы с объемом потоков информации в естественной биоте. Но они несопоставимы: разрыв составляет 20 порядков и в принципе не может быть существенно сокращен. По этой количественной характеристике биота экосферы несравненно совершеннее и «умнее»человеческой цивилизации.[ ...]
Вернуться к оглавлению