Поиск по сайту:


В доагрикультурный период, видимо, почти единственным биотопом полевого тетерева в лесной зоне были луговые и луговолесные поймы рек. При этом он не мог быть обилен. Огромное обилие сложилось там, где возникло сочетание пахотных земель под зерновыми культурами и островов березового леса. Так было в прошлом веке хотя бы в Башкирии, пока примитивные методы ведения сельского хозяйства давали тетереву возможность долго кормиться за счет урожая пшеницы. Кроме того, нужны были естественные луга — суходолы и пойменные. Сплошная распашка и высокий агротехнический фон уже вытесняют тетерева. Таких примеров немало. Даже для старолесья небольшой процент узких лесосек создает выводковые кормовые угодья и способствует повышению плотности населения глухаря по сравнению с нетронутой тайгой (Романов, 1960). Для каждого лесного зверя и птицы есть известная грань, за которой благоприятное влияние деятельности человека переходит диалектически в свою противоположность.

В доагрикультурный период, видимо, почти единственным биотопом полевого тетерева в лесной зоне были луговые и луговолесные поймы рек. При этом он не мог быть обилен. Огромное обилие сложилось там, где возникло сочетание пахотных земель под зерновыми культурами и островов березового леса. Так было в прошлом веке хотя бы в Башкирии, пока примитивные методы ведения сельского хозяйства давали тетереву возможность долго кормиться за счет урожая пшеницы. Кроме того, нужны были естественные луга — суходолы и пойменные. Сплошная распашка и высокий агротехнический фон уже вытесняют тетерева. Таких примеров немало. Даже для старолесья небольшой процент узких лесосек создает выводковые кормовые угодья и способствует повышению плотности населения глухаря по сравнению с нетронутой тайгой (Романов, 1960). Для каждого лесного зверя и птицы есть известная грань, за которой благоприятное влияние деятельности человека переходит диалектически в свою противоположность.

Скачать страницу

[Выходные данные]